Почитал тут книгу Андрея Колесникова «Фарс-мажор. Актеры и роли большой политики». Очень понравилось — маленькие невыдуманные истории (почти анекдоты) о большой политике.

Вообще Колесников для журналиста кремлевского пула (и он там много лет) пишет на удивление легко, остроумно и иронично. Читать — одно удовольствие. Более того, часто задаешь себе вопрос, как такого журналиста столько лет не просто держат в кремлевском пуле, но и он там, насколько я знаю, один из корифеев.

Видать разруха-то все-таки не столько во власти и цензуре, сколько в головах журналистов и главредов. И Колесников отлично подтверждает, что без этой разрухи вполне можно обойтись.

Грузинское телевидение показало интервью Аслана Масхадова в лесу – то ли грузинским, то ли французским журналистам. Веселый, нисколько не раненный, Масхадов, смеясь, рассказывал, как Басаев принес ему как-то миллион долларов от Березовского и вывалил их на стол.
– За что? – спросил он Басаева.
– Березовский не сказал. Просто так.
– У него просто так не бывает. Мы просто не знаем, за что. Давай возьмем. И передай Березовскому: чеченцы деньги берут. Но не продаются.
И Масхадов засмеялся так, что чуть не упал с дерева, на котором сидел.

Дмитрий Рогозин обещал вернуть награбленное народу. Для этого к каждому олигарху вскоре подойдут кое-какие люди.
– И привинчивая глушак к пистолету, – закрыл тему господин Рогозин, – скажут тихо и проникновенно: «Отдай!»
– А если не отдаст? – спросил я.
Дмитрий Рогозин замолчал. Эта мысль, по-моему, не приходила ему в голову.

***

Президент группы «АвтоВАЗ» Владимир Артяков возле одного стенда долго рассказывал президенту о перспективах развития отечественного автопрома. То есть просил денег.

***

Едва присев, президент Путин очень уверенно заявил, что хочет начать с организационных вопросов.
– Мы с вами сейчас занимаемся проблемами приоритетов в развитии в сфере экономики, социального развития, – сказал он. – Часть этих вопросов мы с вами запакетировали в так называемые национальные проекты. Хочу подчеркнуть – именно часть.
А мог бы подчеркнуть – именно так называемые.

***

– С первого раза можно на фрезерном станке выточить деталь, – рассказали Владимиру Путину на зеленоградском заводе Sitronics. – Это результат того, что интеллект человека в принципе работает примерно так же, как интеллект фрезерного станка.
– Здорово! – обрадовался президент.
Он, по-моему, не предполагал, что человеческий интеллект устроен так замысловато.

***

Возложив цветы к Могиле неизвестного солдата, президент Путин подходил к людям на площади, жал руки, а одну женщину поцеловал. Ей сделалось плохо от счастья. «Ох!» – крикнула она и начала оседать на землю. Но президент этого не видел, потому что уже целовал девочку в десантном берете. Девочке, наоборот, стало очень хорошо.

***

Немецкий журналист спросил, считает ли президент России себя демократом чистой воды.
Господин Путин от души поблагодарил за этот вопрос.
– Что значит «чистой воды»? – переспросил он. – Что значит в современном мире быть чистым немцем или чистым русским? У нас говорят: если любого русского потереть, там татарин появится. И что такое чистая демократия? Где вы ее видели-то?!
Журналист стоял с таким видом, что было понятно: где-то он ее видел.

***

Концерт в честь Дня милиции – мероприятие культовое.
В фойе Государственного Кремлевского дворца было шумно и тесно. Гости были разочарованы тем, что в этот раз не наливали ничего горячего: ни чаю, ни кофе. Впрочем, было много горячительного.
Люди с устоявшимся вкусом принесли с собой. Рядом со мной в креслах в фойе расположилась целая компания таких людей, у которых с собой все было. Почему-то во фляжках был именно коньяк, а не водка или виски. Я даже не удержался и спросил – почему.
– Так праздник же, – с недоумением ответил мне очень молодой подполковник.
В довольно большой комнате свидания с лидерами США и России ждали журналисты американского «президентского пула». Они молча сидели в креслах. Работа с Джорджем Бушем приучила их к покорности судьбе. Они не делали ни одного лишнего движения.
Я подошел к столику и стал наливать себе кофе. С американскими журналистами приключилась тихая истерика.
– Что он делает? – потрясенно спрашивали они друг друга.
– Он наливает себе кофе!
– Но ведь ему никто не разрешил наливать кофе!
– И все-таки он наливает!
– Может быть, подойти к нему и сказать, чтобы он этого не делал?
– Да, мы должны остановить его!
– Нет, кажется, поздно! Он уже пьет кофе!
Нет, с такой реакцией им с международным терроризмом никогда не справиться.

***

– А я хочу спросить, заводить мне детей или нет, – озабоченно спросил президента Путина горнорабочий Нефедов.
– Заводи! – кивнул Владимир Путин.
– Для этого, к сожалению, должны заработать какие-то механизмы, – пожаловался Нефедов.

***

По пути от вольера к пресс-центру я уточнил у господина Путина, как зовут мини-лошадь, которую ему подарил президент Татарстана.
– Вадик, – отчего-то очень тихо ответил он, и голос его дрогнул.
– Как же Вадик? – удивился я. – В Казани он был, по-моему, Чипом. А вчера в «Бочаровом ручье» его все уже называли Семеном. А теперь – Вадик!
– Не знаю, что там было в Казани, – твердо сказал господин Путин, – а у нас будет Вадик.
– Вы сами придумали? – с искренним участием спросил я.
– Нет, – еще тише сказал президент.
– А кто? – я тоже невольно перешел на шепот.
– Людмила Александровна, – прошептал он.

***

Министр иностранных дел России Игорь Иванов сел в машину, и через десять минут мы были в Газе. Сотрудник одного российского информагентства лихорадочно диктовал прямо на ленту:
– Жители города приветствуют кортеж министра обороны России криками «Добро пожаловать!».
Как раз в это время житель Газы лет тринадцати выразительно плюнул под колеса нашей машины.

***

Обладатель почетного звания «Заслуженный машиностроитель России», наладчик оборудования Тульского патронного завода Николай Гришин сказал проще всех:
– Благодарю вас, Владимир Владимирович, за мой скромный труд!