сократ,сито,ваня всётаки выпустил плохие комиксы,бурундучки не хомячки,осы не пчелы,ваня не ваня,стасян откупается от ментов,а я с Азаровым в твиттере переписывался,другие милые штучки,кто завтра идёт на митинг - сухари сушите,я уже посушил
Один человек пришел к Сократу и спросил:
— А знаешь что мне сказал о тебе твой друг?
— Подожди, — остановил его Сократ, — Просей сначала то, что собираешься сказать, через три сита.
— Три сита?
— Прежде чем что-нибудь говорить, нужно трижды просеять это. Во-первых, через сито правды.
Ты уверен, что то, что ты скажешь, правда?
— Нет. Просто я слышал…
— Очень хорошо. Значит, ты не знаешь, правда это или нет. Тогда просеем через второе сито —
сито доброты. Ты хочешь сказать о моем друге что-то хорошее?
— Нет! Напротив!
— Значит, — продолжал Сократ, — ты собираешься сказать о нем что-то плохое, но даже не уверен, что это правда. Попробуем третье сито — сито пользы. Так ли уж необходимо мне услышать то, что ты хочешь рассказать?
— Нет, в этом нет необходимости.
— Итак, — заключил Сократ, — в том, что ты хочешь сказать, нет ни доброты, ни пользы,
ни необходимости. Зачем тогда говорить?
минусуйте,не смог сдержаться,комиксы,это важно,и жалостливый взгляд как на вики,нажавший на минус,убивает одного котенка,нажавший на плюс,хороший человек
Сидит дома композитор. Работы нет. Денег нет. Кризис… И тут — звонок. Звонит приятель — режиссёр:
— Слушай, мне тут к фильму темка нужна на финальные титры. Сбацаешь что-нибудь простенькое? Премьера через 2 недели уже, погибаю, спасай!!!
— Данивапрос! Расскажи только о чём фильм, чтобы я с музыкальной темой не промахнулся?
— Да в нем вообще музыки нет! Тема только для титров нужна. Ну представь себе: с сухого дерева лист медленно зигзагом падает на мокрый асфальт, и как только долетает до земли — начинается твоя тема и титры.
— Ок. Через неделю сделаю!
И композитор начал с «голодухи» скреативил неимоверно красивую, дивную музыку — хоть сейчас на «Оскара». Ну и отправил режиссёру. Тот ответил, мол все ок, и пригласил на премьеру…
Приходит композитор — зал пустой. Только на галёрке парочка пожилая сидит — обоим далеко за 80. Ну, думает композитор, ясное дело — драма нынче не в цене, никого кроме старичков не интересуют. Сел он, свет погас и началось…
На фоне природы мужик самозабвенно *бёт тёлку с огромными, как баскетбольные шары, сиськами. Дальше — больше, еще парочка подошла, поменялись… Потом ещё негры, калеки, карлики — уже вся эта кодла в экран не помещается! Потом вообще собака прибежала!!! Сначала собака всех отодрала, потом все собаку трахнули…
И тут камера берёт крупный план, наезжает на сухое дерево, на лист, лист срывается и медленно падает зигзагом на землю, звучит неземная, дивная тема и идут титры. Зажигается свет…
Композитор сидит в шоке, красный как помидор от стыда. Думает «Ну, сука, режиссёр, ну удружил! Что обо мне люди подумают!» Встает со своего места, с этими мыслями идет к выходу и тут замечает, что пожилая парочка, в предынфарктном состоянии сидит и на него смотрит… И он ничего лучшего не находит как сказать:
«Музыка моя!»…
А они, продолжая смотреть стеклянными глазами на пустой экран, отвечают: "… А собачка наша..."